Тайна

немом отупении, ничего не понимая, не слыша, Навагин зашагал по кабинету. Он потрогал портьеру у двери, раза три взмахнул

что поневоле в его голову полезла всякая чертовщина.

У Навагина едва не сделалось воспаление мозга. Две недели он молчал, хмурился и всё ходил да думал. В конце концов он поборол свое скептическое самолюбие и, войдя к жене, сказал глухо:

Что ж, он невидимкой расписался, что ли

– Аставьте меня в покое! Что вам нужно от меня, не понимаю? А-ас-тавьте меня в покое!