Одолей меня

Ведь за что, в конце концов, мы боремся? За что?
За возможность радоваться жизни.

Завтра будет борьба с болью и опустошением. Завтра начнется новая череда невзгод. Назревает мировая война. Битва за наши жизни – за весь мир. Будущее неизвестно. Но сегодня вечером я хочу веселиться. Мы будем отмечать каждое радостное событие, маленькое и большое. Дни рождения и встречи. Мы найдем время для счастья. Ибо как мы сможем выстоять против тирании, если сами наполнены ненавистью? Или еще хуже…
Пустотой?

Я люблю тебя, Элла, – шепчу я. – Я буду любить тебя до конца жизни. Я дарю тебе свое сердце. Пожалуйста, не возвращай его мне.

Сегодня не длится вечно. Счастье само не приходит. Счастье должно быть освобождено, отделено от шелухи страдания. Оно должно быть востребовано. Укрыто.
Защищено.

Я сам себя не узнаю. Я стал орудием пытки, чтобы самолично уничтожить развалины собственного разума.
Я опустошен. Осталась лишь оболочка.
И нет мне спасения.

Я хочу помнить больше праздников в нашей жизни. Я хочу помнить больше радостных моментов. Я хочу позволить себе стать счастливой. Я хочу всегда помнить смешное выражение лица моего любимого, когда его заставили задуть, в первый раз в жизни, свечи на праздничном торте в честь его дня рождения.
Ведь за что, в конце концов, мы боремся? За что?
За возможность радоваться жизни.

– Аарон, – нежно спрашивает она, – ты не любишь сюрпризы?
– Я их ненавижу.
Она смеется и качает головой.
– Да, мне следовало знать.
Я пялюсь на нее и жду объяснения.
– Они убьют меня, если я тебе скажу, – говорит она. Потом, посмотрев мне в глаза, поспешно добавляет: – Нет, нет… не в прямом смысле. Просто… – Наконец решившись, она тяжко вздыхает и, не смотря мне в глаза, признается: – Мы устраиваем вечеринку в честь твоего дня рождения.
Наверняка я что-то не так услышал.

– Все хорошо. Я не возражаю. Что-то не так?
– Все так, – отвечает Кенджи. – Просто твой парень не хочет слушать меня, а я хотел лишь сообщить, что уже полночь, и нам действительно нужно, чтобы вы, ребята, пришли в столовую как можно быстрее, ладно?
Он многозначительно смотрит на Эллу, и ее глаза расширяются. Она кивает ему в ответ. Внезапно я ощущаю ее возбуждение, и оно меня смущает.
– Что происходит? – снова спрашиваю я.

– Я люблю тебя, Элла, – шепчу я. – Я буду любить тебя до конца жизни. Я дарю тебе свое сердце. Пожалуйста, не возвращай его мне

Это и есть радость?
Я чуть не умер.
– Аарон?
– Да, любимая?
Она берет мое лицо в ладони и целует, целует так сильно и страстно, что мое сердце начинает бешено стучать, а с разума спадают оковы.
– Элла, – произношу я. – Будь моей женой.