Я – телепат Сталина

Когда человек одинок, дом его там, где он находится.

Я закурил, чтобы иметь возможность получше собраться с мыслями. Табачный дым, несмотря на всю его вредность, хорошо прочищает голову. Правда, плата за это несоизмеримо высока

Берлин станет единым не скоро, только через шестнадцать лет[126]. Если я сейчас скажу, что через семнадцать лет не станет Советского Союза[127], меня сочтут сумасшедшим. Но так будет. Прошу потомков запомнить мои слова. В конце 1991 года Советский Союз распадется. Социализм, который собирается существовать веками, далеко не вечен.

Я чувствовал, что если Москва будет сдана, то и война будет проиграна.

Сталину, в отличие от Абакумова и других, не было необходимости унижать своих собеседников для того, чтобы подчеркнуть собственное величие.

Они станут искать Мессинга, а я уже буду Михайлов. Берия в таком же шутливом тоне ответил, что его люди всегда находят тех, кого ищут, но просьбу мою, выраженную в виде намека, понял.

Опыты очень трудно придумывать в одиночку, потому что все придуманное нужно тотчас же на ком-то опробовать и с кем-то обсудить. Обсуждать можно с ассистентами, но для первого эксперимента ассистенты не годятся, нужен посторонний человек. Кроме того, общение с умными людьми дает мне импульс, толчок для моей фантазии. Наверное, потому я так избирателен в общении. Не люблю тратить время на глупых и недалеких людей.

Мне очень нравится, как держится Аджубей. Другой на его месте мог бы опуститься, потерять веру в себя, начать пить. Аджубей же стойко перенес тот удар, который нанесла ему судьба. Его поведение достойно восхищения. Как человек, многое перенесший, я всегда восхищаюсь теми, кто умеет стойко переносить испытания.

Мне было трудно принять это решение, потому что я чувствовал хорошее отношение Хрущева ко мне.

Хрущев был недальновидным политиком, не очень хорошо разбирался в людях и страдал излишней самонадеянностью. Это его и погубило.