Злой рок Марины Цветаевой. «Живая душа в мертвой петле»

туда была язва, оттуда рана. Я с язвой жить не могла <

Большую роль играет К.Б. Родзевич – расчетливый карьерист, без всяких моральных устоев, с одним желанием – играть роль, не брезгуя средствами. В качестве идеолога он не выступает, писать не умеет

Она меня тащила на высоты для меня недосягаемые. Мне нужна была жизнь проще».

просто сделать мне больно!

Не хочу верить. – Хочу верить. Но на беду зорка и чутка, фальшь и умысел чую за сто верст <…> Нет, я Вас таким не хочу. Лучше никаким, чем таким. Я могу иметь дело только с настоящим: настоящей радостью, настоящей болью, настоящей жестокостью <…> Игра, Радзевич, для других. Я люблю СУЩНОСТИ.
В четверг увидимся. Будьте внимательны к письму».

Цель Вашей игры? (Ибо Вы ее уже ввели, чувствую всем существом – у Вас уже РАСЧЕТ!)
Получить меня? – Я у Вас уже есть.
Удержать меня? – Я не ухожу.
Потерять меня? – Можно, не играя.
Не понимаю, не вижу смысла, кроме последнего, в который не хочу поверить, ибо ПРЕЗРЕНЕН

Теперь, Радзевич, просьба: в самый трудный, в самый безысходный час свой души – идите ко мне. Пусть это не оскорбит Вашей мужской гордости, я знаю, что Вы сильны и КАК Вы сильны! – но на всякую силу – свой час. И вот в этот час, которого я, любя Вас, – Вам все-таки желаю, и который – желаю я или нет – все-таки придет – в этот час, будь Вы где угодно и что бы ни происходило в моей жизни – окликните: отзовусь».

жого мальчика – не люблю! Если бы я его любила, я бы от него не оторвалась, я не игрок, ставка моя – моя душа![23] – и я сразу бы потеряла ставку. Пусть он любит других – все – и пусть я – других – тьмы тем! – так он, в лучшие часы души своей – навсегда мой»

«Мой родной Радзевич (Цветаева почему-то писала его фамилию через «а». – Л.П.)! Вчера на большой дороге, под луной, расставаясь с Вами и держа Вашу холодную (NB! от голода!) руку в своей, мне безумно хотелось поцеловать Вас, и если я этого не сделала, то только потому, что луна была слишком большая! Мой дорогой друг, друг нежданный, нежеланный и негаданный, милый, чужой человек, ставший мне навеки родным, вчера под луной, идя домой я думала – «Слава Богу, слава мудрым богам, что я этого прелестного, опасного, чу

Не с теми, ливнями огней
В бездну нисхлестнутыми:
С земными низостями дней,
С людскими косностями, —
Деревья! К вам иду! Спастись
От рева рыночного!
Вашими вымахами ввысь
Как сердце выдышано!

Когда обидой – опилась
Душа разгневанная,
Когда семижды зареклась
Сражаться с демонами