Ленин и Инесса Арманд. Любовь и революция

я бережно храню в своем сердце свою любовь. Я помню все, что было между нами

любая любовь имеет свой срок годности

«Любовь-игра» гораздо требовательнее. Люди, сошедшиеся исключительно на почве обоюдной симпатии, ждущие друг от друга лишь улыбок жизни, не позволят безнаказанно терзать свои души, не пожелают мириться с небрежным отношением к своей личности, игнорировать свой внутренний мир. «Любовь-игра», требуя значительно более осторожного, бережного, вдумчивого отношения друг к другу, постепенно отучила бы людей от того бездонного эгоизма, который окрашивает собою все современные любовные переживания…

Мужчины всегда относились к проституции как к привилегии, данной им «по праву». Поэтому они гораздо суровее и строже следят за женщиной и осуждают ее, если она, не будучи проституткой, совершит подобный «проступок». Но что женщина обладает теми же потребностями, как и мужчина, что в известные периоды жизни эти потребности проявляются у нее особенно сильно, это их не смущает. Благодаря своему господствующему положению мужчина заставляет женщину подавлять ее самые сильные потребности и ее общественное положение, и брак ставит в зависимость от ее целомудрия. Зависимость женщины от мужчины нигде не проявляется так ярко и возмутительно, как в этом различном отношении к удовлетворению одной и той же естественной потребности.

я пришла в революцию, чтобы бороться с бедностью. С бедностью, а не с богатством

наше время отличается отсутствием «искусства любви»; люди абсолютно, не умеют поддерживать светлые, ясные, окрыленные отношения, не знают цены «эротической дружбы». Любовь для них – либо трагедия, раздирающая душу, либо пошлый водевиль. Надо вывести человечество из этого тупика, надо научить людей светлым, ясным и не обременяющим переживаниям. Только пройдя школу «эротической дружбы», психика человека станет способна воспринять «великую любовь», очищенную от ее темных сторон.

Физическое влечение часто не связано с сердечной любовью

В домашнем хозяйстве я также не стеснялся выполнять некоторые обязанности, которые принято считать чисто женскими: я пришивал пуговицы, чистил одежду и многое другое. Наденька во всем помогала мне, а я ей

И я никогда не терпел высокомерного отношения к прекрасному полу. Да, многие дамы может и глупы как пробки, но этого можно ожидать и от мужчин.

В своих сочинениях я всегда, поэтому, резко осуждал некую несуществующую «мещанскую парочку, заскорузлую и себялюбивую, которая бормочет испуганно: самим бы, дай бог, продержаться как-нибудь, а детей уж лучше не надобно».