Империя свободы. Ценности и фобии американского общества

Перефразируя знаменитую формулу бывшего министра обороны США Дональда Рамсфельда, можно сказать, что американский политический процесс – это постоянное формирование «гибких коалиций», то есть создание большинства, больших комбинаций из сравнительно меньших частей общества, чьи интересы по какому-то вопросу временно совпадают. При этом по другим вопросам они могут не совпадать совсем, даже быть откровенно противоположными. Совпадение интересов может носить сугубо временный характер и даже быть искусственно организованным, например под очередные выборы или национальную кампанию по изменению того или иного закона. Это придает американской системе демократии гибкость, стабильность и позволяет эффективно и быстро менять политическую тактику, оставаясь в рамках своей партийной или национальной стратегии.

«Я шел по нашему городскому мосту и увидел человека, который, казалось, собирается спрыгнуть вниз и покончить жизнь самоубийством. Я подбежал к нему и закричал:
– Остановитесь! Не делайте этого!
– Почему я должен остановиться? – спросил меня человек, все еще готовясь прыгнуть вниз.
– Есть так много замечательных сторон жизни, – ответил я ему.
– Например, какие? – скептически спросил незнакомец, подвигаясь ближе к краю перил.
– Вы атеист или верующий? – в свою очередь спросил я.
– Я верующий! – воскликнул он.
– Я тоже! – закричал я радостно. – Вы христианин, иудей или мусульманин?
– Я христианин, – ответил он мне.
– Я тоже! Вы католик или протестант? – спросил я его.
– Протестант, – сказал он.
– Я тоже! Вы баптист или прихожанин епископской церкви? – спросил я.
– Баптист! – воскликнул он.
– Я тоже! – радостно закричал я, – А вы прихожанин Баптистской Церкви Христа или Баптистской церкви Царства нашего Лорда?
– Баптистской Церкви Христа, – ответил незнакомец, постепенно втягиваясь в разговор со мной и невольно отступая от края перил.
– Я тоже! – счастливо воскликнул я. – А вы прихожанин истинной Баптистской Церкви Христа или реформированной Баптистской Церкви Христа?
– Реформированной Баптистской Церкви Христа! – закричал радостно он, делая шаг назад от пропасти.
– Я тоже! – закричал я радостно в ответ. – А вы прихожанин реформированной Баптистской Церкви Христа, реформированной в 1893 году, или реформированной Баптистской Церкви Христа, реформированной в 1917 году?
– Реформированной Баптистской Церкви Христа, реформированной в 1917 году, – ответил он, отходя еще на шаг назад от края моста.
– Ах ты, гад, сволочь! Еретик проклятый! – гневно воскликнул я. – Тогда умри, подлая скотина! – И изо всех сил столкнул этого подлого мерзавца с моста…»

Эмоциональная реакция проявляется в виде немедленной попытки изменить ситуацию в свою пользу, а управляется она простым, но глубоко впитываемым каждым американцем с молоком матери убеждением, что надо пытаться столько раз, сколько надо, чтобы добиться цели, но никак не меньше. В менталитете американца отсутствуют понятия «авось» и «не получилось – и не надо». Оставить усилия – значит изменить своей природе.

Александр Сергеевич Пушкин однажды сказал, что люди обычно разочарованы настоящим и, по опыту имея мало надежд на будущее, всячески приукрашивают свое прошлое. В этом основа традиционного национализма. Прошлое – главный аргумент патриотов всех стран. Америка – единственная, наверное, страна мира, где национализм апеллирует не к прошлому, а к будущему. Патриотизм здесь вытекает из убеждения, что завтра наверняка будет лучше, а послезавтра – еще лучше.

До сих пор, по моему мнению, это государство остается очень эффективным, отлаженным и весьма работоспособным. Американское демократическое государство – при всех его недостатках, новых и старых проблемах – это американский бренд № 1, и близко не имеющий пока достойного конкурента в мире.

Патриотическая песня «God Bless America», написанная в 1918 году выдающимся американским композитором Ирвином Берлином, кстати, родившимся в 1888 году в сибирском городе Тюмени (под именем Израиль Исидор Бейлин) и умершим в Нью-Йорке в 1989 году, с довоенных времен стала фантастически популярной и, по сути, настоящей общенациональной молитвой.

Это страна исторического оптимизма, не тратящая много времени на разбор прошлого. Как правило, американцы не верят в исторический опыт, а уж тем более не делают его руководством к действию. Они придают истории совсем другое значение, чем россияне или, скажем, европейцы. История при этом воспринимается не как закономерный эволюционный процесс, а скорее как комбинация неких действий, скачков, личностей, эпизодов или исторических узлов, по выражению Солженицына. История для американца – это длинный список решенных проблем. А если проблема не решена – история как бы приостанавливается, пока решение не будет найдено.

«У президента Джорджа Буша спрашивают: «Почему Усама Бин Ладен до сих пор нами не пойман?» Буш отвечает: «Как почему? Потому что он прячется!»

Роль президента сводится в таких условиях не столько к «управлению страной», сколько к согласованию позиций и поиску максимально возможного компромисса. Белый дом – совсем не Московский Кремль. Президент США не вырабатывает политику, а влияет на нее. Он – брокер, мощный политический дилер, если хотите. Позиция администрации во многих случаях не становится политической линией США, а растворяется в позициях других центров силы. Политическая Америка гораздо больше, разнообразнее и умнее любого Белого дома. Америка не ждет «судьбоносных решений» от президента. Его публичные выступления – не «объявление политики», а попытка влияния на нее. Тут действует другой принцип: чем больше независимых центров силы – тем сильнее страна, тем свободнее граждане, тем успешнее экономика. Например, постоянный конфликт республиканцев с демократами, при всей своей важности, есть лишь сегмент политических дебатов, и страна отнюдь не замирает в тревоге, ожидая, кого назначат новым главой администрации или министром обороны.

Так или иначе, но американские СМИ – такой же дико конкурентный бизнес, как любой другой в Соединенных Штатах. Судите сами: с одной стороны, он сильно зависит от прибыли и рекламы, продаваемости и популярности, а с другой – ничто не приносит здесь большей продаваемости, чем разоблачения неправильных действий власти, их злоупотреблений, коррупции, глупости и т.д. Может быть, только истории про знаменитостей. «Журналистика расследований» родилась в США и до сих пор является одним из самых важных, популярных и читаемых здесь жанров. Любой американский журналист, любое средство массовой информации мечтают нарваться на «золотую жилу» злоупотребления властей – от сотрудника местного муниципального офиса до президента страны. Или, на худой конец, злоупотребления в корпорациях – от ухода от налогов до фальсификации отчетов и т.д. Это самый прямой путь к Пулитцеровской премии, к росту тиражей и зрителей, к национальной известности.