«Веду бой!» 2012: Вторая Великая Отечественная

— Я — Крэпасць, я — Крэпасць! Вяду бой!
— Я — Крэпасць…
— Вяду бой!
Вечный бой.

Та девочка уже стала старушкой. И внуки ее уже готовились стать отцами, когда охрипший голос обогнул Вселенную и вернулся.
— Я — Крэпасць, я — Крэпасць! Вяду бой…
Молитва.
Нерв.
Невидимый провод.
— Я — Крэпасць, я — Крэпасць! Вяду бой!
Провод, замкнутый через поколения.
Кровью замкнутый.
Смертью замкнутый.
Жизнью замотанный.
Связистом неизвестным и неузнанным.
Кто у нас сквозь дождь и грязь? Наша доблестная связь. Связь между отцами и детьми. Между внуками и дедами.
Между нами.

Но голосу все равно.
Где-то там приняли новые Конституции. Началась очередная Олимпиада. До свидания, наш ласковый Миша! Здравствуй, наш Миша новый! И будь ты проклят!
Голос так далеко, что его уже давно забыли.
Он все еще ведет бой. Он все еще — «Крэпасць!»
«Крэпасць» все еще сражается под шквальным огнем, под чудовищными бомбами, под огромными снарядами.
Уже нет той страны, уже и народ-то истончается, а связист все еще сидит у микрофона:
— Я — Крэпасць, я — Крэпасць! Вяду бой!
Где-то там его внуки убивают его детей. А он?
А он не убил ни одного врага. Он просто сидел около радиопередатчика и хрипел, и шептал:
— Я — Крэпасць, я — Крэпасць! Вяду бой!
Пыль такая, что нечем дышать. Жара такая, что уже нечем потеть. Бой такой, что стволы плавятся.
— Я — Крэпасць! Вяду бой!
Это были его последние слова, и они все еще летят через Вселенную.