В.И. Белопольский

Романтизм подпитывается расстоянием, воображением, проекциями. Супружеские отношения питаются жидкой социальной кашицей, состоящей из сходства интересов, постоянства отношений и совместного проживания

Совместная жизнь с другим человеком автоматически устраняет множество проекций. Человек, которому вы доверили свою душу, которому вы распахнули ее настежь, считая его самым близким, оказывается таким же простым смертным, как и все мы. Он чего-то боится, в чем-то нуждается и, в свою очередь, проецирует на вас тяжкое бремя своих ожиданий. Любые близкие отношения являются нелегким бременем, потому что каждый пытается в них найти того Самого Близкого Другого, которым когда-то был родитель. Разумеется, мы даже в мыслях не допускаем, что наш партнер будет нашим родителем. Мы же столько энергии истратили на то, чтобы расстаться, наконец, с отцом и матерью

Страх — это вызов и задача, ибо от страха может избавить только мужество. И если не пойти на риск, смысл жизни как-то меркнет, и все будущее приговорено к безнадежной утрате, к серому, тусклому однообразию, освещенному лишь блуждающим огоньком33.

История наших чувств определяет наш характер и формирует нашу судьбу. С удивительным упорством мы вновь и вновь пытаемся побороть сегодняшнюю реальность с помощью воображаемого прошлого, желая восстановить добро и избавиться от зла.

Личность, которую мы можем назвать взрослеющей, представляет собой совокупность стратегий, выбранных ребенком с хрупкой психикой, чтобы с их помощью противостоять экзистенциальному страху.

Личность, которую мы можем назвать взрослеющей, представляет собой совокупность стратегий, выбранных ребенком с хрупкой психикой, чтобы с их помощью противостоять экзистенциальному страху. Эта совокупность стилей поведения и установок обычно формируется у ребенка в возрасте до пяти лет и принимает вид самых разных стратегий поведения, имеющих один общий мотив — самозащиту.

Ребенок феноменологически интерпретирует тактильную и эмоциональную связь или ее отсутствие как базовое представление о жизни.

Так как ребенок время от времени перенимает ощущение или восприятие внутреннего мира родителя, родительская депрессия, гнев или тревожность могут интерпретироваться как актуальное состояние самого ребенка.

Повторяю: переход через Перевал в середине пути начинается с вопроса: «Кто я такой, если вычесть мою индивидуальную историю и те роли, которые мне приходилось исполнять?»

Наша жизнь трагична лишь в той степени, в которой мы продолжаем оставаться бессознательными в отношении роли автономных комплексов и возрастающих расхождений между нашей природой и нашим выбором.

Ощущение кризиса среднего возраста вызывает, прежде всего боль, обусловленная этим расщеплением