Андрей Подшибякин

— Пошли уже, кайф горячего, да лягу я. Ушатался что-то. Сделаем всё.

Он заплакал и закрестился.

— Господи, помилуй! Господи, помилуй!

— Вашего бога я проспал.

Под навесом шестого перрона действительно стоял автобус с табличкой «На Новошахтинск», у которого курил мужчина, выглядевший как архетипический Петр Семеныч — усы, плешь с политическим зачесом, жилетка с многочисленными карманами поверх туго натянутой на пузе нечистой рубашки.

Дядя Гена не злопамятный, просто злой и память у него хорошая.