Марк Джонсон

Попробуйте представить культуру, в которой споры не воспринимаются в терминологии военных действий, когда один участник выигрывает, а другой — проигрывает; где нет атаки и защиты, победы или поражения. Представьте культуру, в которой спор рассматривается как танец, участники — как танцоры, а цель заключается в гармоничном и эстетически привлекательном танце. В такой культуре люди по-другому будут относиться к спорам, по-другому их переживать, по-другому их вести и по-другому о них говорить. Для нас же это вообще не будет спором: просто эти люди будут делать нечто иное. Будет странным даже называть их действия «спором».

Суть метафоры — это понимание и переживание сущности (thing) одного вида в терминах сущности другого вида. Это не означает, что споры — это разновидности войны. Споры и войны — это разные сущности: вербальный дискурс, и вооруженный конфликт, и производимые ими действия — это разные виды деятельности. Но мы частично структурируем, понимаем и говорим о СПОРЕ в терминах ВОЙНЫ. Концепт метафорически структурирован, деятельность метафорически структурирована и, следовательно, язык метафорически структурирован.

Итак, самое важное утверждение, которое мы сделали, — это то, что метафора принадлежит не только языку, т. е. не только словам. Мы утверждаем, что процессы человеческого мышления во многом метафоричны. Это то, что имеется в виду, когда мы говорим, что концептуальная система человека структурирована и определена с помощью метафоры. Метафоры как выражения естественного языка возможны именно потому, что они являются метафорами концептуальной системы человека. Таким образом, когда в этой книге мы говорим о метафорах, таких как СПОР — ЭТО ВОЙНА, следует иметь в виду, что под метафорой подразумевается метафорическое понятие.

Время в нашей культуре — ценность. Это ограниченный ресурс, который мы используем для достижения своих целей. Так как в современной западной культуре концепт РАБОТЫ обычно ассоциируется с потраченным на нее временем, а время может быть точно количественно определено, плата за труд, как правило, назначается за час, неделю или год. В нашей культуре метафора время — ЭТО деньги выступает во многих обличиях: как единица оплаты телефонных сообщений, почасовое жалованье, плата за гостиничные номера, годовой бюджет, проценты по займам, выполнение общественных обязанностей, измеряемое потраченным на них временем. Эта практика относительно нова в истории человечества и существует не во всех культурах. Она появилась в современном индустриальном обществе и в значительной степени структурирует повседневную деятельность человека. Поскольку в нашей деятельности мы исходим из представления о времени как о ценности, сопоставимой с ограниченным ресурсом и даже деньгами, то мы и воспринимаем время таким образом. Мы понимаем и ощущаем время как сущность, которая может быть потрачена впустую или с пользой, вложена мудро или бесполезно, как сущность, которую можно сохранить или растратить.

Например, в некоторых культурах будущее находится как бы впереди нас, в других оно — за нами.

HAPPY IS UP; SAD IS DOWN
СЧАСТЬЕ СООТВЕТСТВУЕТ ВЕРХУ; ПЕЧАЛЬ — НИЗУ

Та же системность, которая позволяет нам осмыслять некоторый аспект одного концепта в терминах другого (например, интерпретировать спор как войну), с неизбежностью «затемняет» другие стороны этого концепта. Позволяя сфокусировать внимание на одном аспекте понятия (например, на «военной» стороне спора), метафора может препятствовать тому, чтобы мы заметили другие аспекты понятия, несовместимые с нею. Например, в пылу спора, намереваясь атаковать позиции противника и защищать свои, мы теряем из виду кооперативность спора. В некотором смысле тот, кто спорит с вами, в попытке достичь взаимопонимания тратит на вас принадлежащую ему ценность — свое время. Но когда идет война, сотрудничество теряется из виду.

Намного более сложный пример сокрытия метафорой нашего опыта — это то, что Майкл Редди назвал «метафорой канала связи» (CONDUIT METAPHOR). Редди заметил, что наши суждения о языке в самом общем виде структурируются следующей сложной метафорой:
IDEAS (or MEANINGS) ARE OBJECTS
ИДЕИ (или ЗНАЧЕНИЯ) - ЭТО ОБЪЕКТЫ
LINGUISTIC EXPRESSIONS ARE CONTAINERS
ЯЗЫКОВЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ - ЭТО ВМЕСТИЛИЩА
COMMUNICATION IS SENDIND
КОММУНИКАЦИЯ — ЭТО ПОСЛАНИЕ
Говорящий вкладывает идеи (объекты) в слова (вместилища) и посылает их (в послании) слушателю, который вынимает идеи/объекты из слов/вместилищ. Редди подтверждает это многочисленными примерами выражений английского языка различных типов (более сотни вариантов), которые, по его подсчетам, составляют около 70 процентов всех выражений, используемых по отношению к языку. Вот несколько примеров:
The CONDUIT Metaphor
Метафора канала связи:
It’s hard to get that idea across to him.
Трудно донести эти идеи до него.
I gave you that idea.
Я подал тебе эту идею.
Your reasons came through to us.
Ваши соображения дошли до нас.

В таких примерах трудно обнаружить, что метафора что-то скрывает, не осознается даже сама метафора. Это настолько привычный способ восприятия языка, что иногда трудно представить себе, что что-то здесь не соответствует реальности. Но если посмотреть следствия из метафоры КАНАЛА СВЯЗИ, то можно установить, как она маскирует некоторые стороны коммуникативного процесса.

Важно отметить, что метафорическое структурирование понятийных областей оказывается частичным, а не глобальным. Если бы оно было глобальным, то один концепт абсолютно совпадал бы с другим, а не просто понимался в его терминах. Например, реально время — это не деньги. Если вы безуспешно потратили время в попытках что-то сделать, то вернуть потраченное время невозможно. Банков времени не существует. Я могу потратить на вас много времени, но вы не можете отдать мне обратно это же время, хотя можете потратить на меня столько же времени. И так далее. Таким образом, некоторая часть метафорически осмысляемого концепта не подходит и не может подходить соответствующей метафоре.