Дмитрий Набоков

Без сомненья, подход Пнина к своей работе был дилетантским и легкомысленным: он полагался на

источал обезоруживающее, старомодное обаяние,

брюшко начинает колыхаться; вот и колышется

знаю, замечено ли кем-нибудь прежде, что обособленность есть одна из важнейших черт жизни. Без покрова плоти мы умираем. Человек существует лишь постольку, поскольку он отделен от своего окружения. Черепная коробка — это как бы шлем астронавта. Снимешь ее — погибнешь. Смерть есть разоблачение

в сверкающем мире, который, казалось, припоминался еще ярче оттого, что был сметен одним ударом истории

опрятных шелковых носков в стрелку, скромных оттенков, которые держались подвязками на его обтянутых бумазеей икрах.

занялся приятным делом пнинизации своего нового жилища.

он был у них не столько квартирант, сколько что-то вроде домового.

обнаруживал тут наследственную склонность к безоглядному идеализму

они сидели на лавках и спорили о писателях-эмигрантах — Бунине, Алданове, Сирине;