Спасение из ада

Часовня и в самом деле оказалась именно такой, о какой мечталось Александре. Основательная, таинственная, дышащая древностью прошедших веков и вызывающая искренний трепет перед делом рук человеческих. Никакого лишнего убранства или кичливой позолоты внутри, никаких разрисованных досок с вымышленными кумирами или придуманными истуканами на стенах. Да и никаких иных свидетельств религиозного дурмана.

– Как это у вас, русских, все странно получается? Вроде вчера враги, а сегодня уже супруги…
– Это ты загнул, – строго поправила его Сильва. – Врагами они никогда не были.
– Точно! – не замешкал подтвердить Петр. – Или ты забыл знаменитую поговорку: муж и жена – одна сатана? Где сразу определяется, что муж – это нечто, стоящее отдельно, а жена – это одна сатана. – Заметив, что Дана удобнее перехватила тяжеленную глиняную миску

– Да? Разве можно венчаться в таком костюме?
– Запросто! Потому что истинную красоту ничем не испортишь.
Его супруга красовалась в светлом костюме, являющемся странной помесью между нарядом деловой женщины и убранством дикой амазонки. Казалось бы, соединяя в себе сразу несколько совершенно несовместимых стилей. Но на литой фигурке графини Светозаровой одеяния смотрелись настолько великолепно, органично и естественно, что выразить свое восхищение не хватило бы слов даже прославленным кутюрье. А по большому счету казалось, напяль на это прекрасное тело хоть рубище с огородного пугала, то и в этом случае не стыдно будет выйти на любой прославленный подиум.

Часовня и в самом деле оказалась именно такой, о какой мечталось Александре. Основательная, таинственная, дышащая древностью прошедших веков и вызывающая искренний трепет перед делом рук человеческих. Никакого лишнего убранства или кичливой позолоты внутри, никаких разрисованных досок с вымышленными кумирами или придуманными истуканами на стенах. Да и никаких иных свидетельств религиозного дурмана.

Слушай, Димочка. – В ее голосе сквозило сомнение. – Что-то я странно выгляжу…
– Тебе не нравится? Что-то болит или где-то давит? – забеспокоился он с непроизвольной улыбкой.
– Хм! Скорей наоборот. Слишком уж все идеально. И куда делись все мои многочисленные шрамики?
– Увы! Они остались в том прошлом, где коварный агент соблазняла своим прекрасным телом зазнавшегося в роскоши Торговца. Признаться честно, мне твои шрамики тоже жалко. Я их так любил целовать…
– Но так ни разу и не спросил, откуда они взялись.
– А какая разница? Захочешь и сама расскажешь. Ты ведь для меня в любом виде прекрасна и естественна.

Графиня Светозарова протяжно протянула букву М, а ее глаза теперь сузились в две щелочки.
– Припоминаю, припоминаю этот фильм… Там еще одна нагловатая принцесса очень пыталась тебе что-то доказать по поводу продолжения ваших интимных отношений.
– Ха! Когда это было, моя сладенькая! – беззаботно отмахнулся от ревнивых наездов Торговец. – Дела давно минувших дней.
Он склонился и бережно поцеловал свою супругу в губы. И от этого поцелуя гнетущее чувство неудовлетворенности в душе Александры исчезло без следа. И неуместная ревность и подозрительность ей самой показались полным абсурдом. Поэтому, прежде чем ответить на следующий поцелуй, она виновато потупилась и попросила, словно прилежная школьница:
– Извини, я больше не буду.
– Верю.

Ты меня сюда на руках принес?
– Кому еще я бы смог доверить твое тело!
– Хм… значит, я могу считаться твоей женой?
– Естественно! Кстати, традиции многих миров как раз и сводятся к основному правилу: занес супругу через порог в дом, она уже там считается полноправной хозяйкой

Димочка, мы с тобой умерли?
В душе у Дмитрия царила такая светлая и беспредельная опустошенность, что сил не находилось даже радоваться или восторгаться чудесному спасению. А уж отыскивать более величественный, подобающий данному моменту ответ и подавно. Поэтому он просто приблизил свои губы к розовому ушку и попытался прошептать:
– А зачем нам умирать? В этой жизни, несмотря на существующий ад, еще столько прекрасного. Да и рай все-таки существует. Ты ведь помнишь?

И его взору предстала самая невероятная, почти лишающая любых мыслей картина: лежащая изломанной куклой, окровавленная Александра.
На какое-то время ударивший шок парализовал все. Собственное тело Светозарова словно превратилось в камень, и он поначалу даже не обратил внимания на ринувшуюся на него ведьму. Страх заледенил кровь в жилах, а ужас остановил биение сердца. Ни единой мысли. Ни единого ощущения. Ни единого желания.
Только одно бьющее наповал, выжигающее начисто сознание слово: «Убили!!!»
Это слово гремело, полыхало молниями, разрушало время и пространство.
Это слово лишало всякого смысла существования.
Это слово хоронило под собой весь мир. Весь мир со всеми остальными мирами.

а ее расширенные и от этого умопомрачительные глаза вдохновляли маркиза еще больше. Не ровен час, вчерашняя каторжанка западет в душу жутко придирчивому по отношению к женщинам управляющему и тот получит в собственное владение «атомную бомбу» в юбке и с рапирой. Вот это получится смесь!